Господь от чрева материнского избрал его своим служителем и сподобил его особенных благодатных дарований, так что совсем в малом возрасте, едва научившись ходить и говорить, он всей чистой детской душой возлюбил своего Создателя и, будучи младенцем летами, разумом далеко предвосходил свой возраст.

Благодатный край, украшенный лесами и реками, благотворно действовал и на душу мальчика. Достигнув двухлетнего возраста, Федор воспылал пламенной любовью к Богу и выразил свою любовь в детской молитве, которую впитал с молоком матери.

Уже в младенческом возрасте он, как взрослый, уходил в лес на молитву. Если случалось ему быть одному дома, при закрытых дверях, он приспособился открывать дверь, поставив стульчик на лавку, стоящую вдоль стены и концом упирающуюся в угол, около которого была дверь: встав на стульчик, он доставал щеколду и открывал дверь. Таким образом и ночью, когда, уставшие от дневных забот, все засыпали, юный молитвенник открывал дверь и выходил в лес, на опушке которого стояла изба Кашиных, творить молитву горячо любимому Богу. В лесу был большой камень, на котором маленький Федор долго по-детски горячо молился. Однажды во время молитвы был к нему голос: "Камень, на котором ты молишься, – Раев". Так он и называл его: "Раев камень".

Семья, в которой рос Федор, была большая, и собирались все вместе обычно во время обеда: тогда небольшая изба едва вмещала всех жильцов. Однажды, когда все собрались к обеду и уселись за стол, от Святого угла, прямо из икон, вылетел голубь. Покружив, он сел на ручку Федора, тот с любовью погладил его, а мать сказала: "Отпусти голубя, хватит тебе с ним играть, надо кушать". Федор поднял голубя на руке, насколько мог, голубь поднялся с детской ручки и скрылся за иконами. Все очень удивились такому чудному гостю и обрадовались, а спустя много лет мать уразумела, какое это было чудное посещение.

Отец со старшими детьми трудился во дворе или на поле, а мать, управив дела на кухне, садилась за прялку. За этим занятием она всегда пела своим певучим приятным голосом псалмы и молитвы, а Федор, примостившись у ног матери, любил их слушать и, не отходя от нее, запоминал слова. В детстве все называли его Батюшкой, помня слова повивальной бабки. Так он и рос в своей семье тихим, спокойным молитвенником, укрепляясь духом и телом.

После трехлетнего возраста случилось ему выйти на берег реки; там он увидел баржу, на которую вносили груз и входили пассажиры. Вошел и Федор вместе с ними на палубу; никто не обратил на него внимания. Как взрослый, никому не докучая, он молча сидел, углубившись в себя. Только через два дня, когда баржа была далеко от дома, на него обратили внимание и стали спрашивать, где родители. Он ответил, что у него нет родителей. Тогда у него спросили: "Куда же ты едешь?" – "На Афон, в святую обитель", – ответил он. Все были удивлены его ответом: малыш, а дает такой умный ответ. Оказалось, что среди пассажиров были паломники, направлявшиеся в святые места, а поскольку мальчик был таким тихим и смиренным, никто не мог его оттолкнуть; так он вместе с паломниками и приехал на Афон как сирота.

На Афоне паломники подошли к воротам "Положения Пояса Богоматери". У ворот стоял привратник. Мальчик упал в ноги, поклонился и попросил позвать игумена. Не понять нам Промысла Божия, не понять, кто научил дитя такому поведению, – все в руках Божиих. Привратник пришел к игумену и говорит: "Какой-то маленький чудесный ребенок просит вызвать игумена". Игумен удивился и подошел к воротам: там стояло несколько мужчин и с ними мальчик, который поклонился игумену и сказал: "Примите меня к себе, я буду Боженьке молиться и буду вам все делать". Игумен обратился к мужчинам с вопросом, чей это мальчик; оказалось, что ничей, одинокий; рассказали игумену, что он ехал на пароходе в обитель как сирота. Игумен еще больше удивился и, увидев своими духовными очами Промысл Божий, принял его в обитель и устроил на жительство. Там мальчик рос, обучался грамоте и был на послушании. Жизнь в монастыре была суровой, но мальчик переносил все невзгоды с любовью и смирением.

Когда Федору исполнилось 14 лет, Афон посетил русский генерал. Он привез свою больную жену, одержимую нечистым духом, для получения исцеления, так как больной было во сне сказано, что на Афоне она получит исцеление. Вход в Афон женщине воспрещается, и она находилась на пароходе, а генерал отправился в обитель к игумену, рассказал ему все и просил у него помощи, сказав, что во сне жена видела молодого монаха, который должен исцелить ее.

Игумен велел всей братии, кроме Федора, отправиться на пароход. Но среди них женщина не нашла того, кто был показан ей в видении: она объяснила, что видела совсем юного монаха. Игумен велел позвать Федора, и, когда тот подошел, женщина увидела его и закричала бычьим голосом: "Вот этот меня изгонит". Все были очень удивлены, так как считали его последним между братии. Игумен спросил его: "Кому ты молишься, что так сильна твоя молитва?" – "Золотенькой Божией Мамочке". Игумен велел Федору взять икону Божией Матери, полить на нее водичкой и принести ему эту воду. "Отче, дай мне подержать пост три дня" – просил Федор. Игумен благословил его на трехдневный пост, а по прошествии его Федор взял икону Казанской Божией Матери, полил ее водичкой, горячо помолился и с игуменом принес эту воду на пароход больной женщине. Как только женщина увидела их идущих к пароходу с водой, она стала громко кричать: "Куда ты меня гонишь?". Отслужили молебен над больной, покропили ее водичкой, напоили, и она исцелилась. Генерал в благодарность за исцеление жены дал Федору большую сумму денег, но он их не взял, а сказал: "Отдайте это игумену, на святую обитель, а я великий грешник, недостойный такой награды, ибо сам Целитель душ и телес наших через свою Пречистую Матерь помог больной избавиться от ее недуга, их и благодарите". Это было первое чудо, сотворенное послушником Федором.

Федор должен был принимать постриг, и игумену было открыто, что у Федора есть родители и он должен взять у них благословение. Игумен позвал Федора и сказал ему все, что ему было открыто в видении и, благословив, отпустил его к родителям. И отправился Федор в далекую Пермь на поиски своих родителей.

Отыскав местечко, где, по видению игумена, должны проживать его родители, и расспросив местных жителей, он наконец подошел к своему родному дому и с благоговейным трепетом и волнением в груди как странник попросился на ночлег.

Встретила его мать и на просьбу о ночлеге впустила в дом; сама присела на лавочку у окна, где всегда неизменно пряла пряжу, и стала расспрашивать, откуда он и по каким делам. Справясь с волнением, Федор коротко рассказал о себе и в свою очередь стал расспрашивать у нее об их житии, кто чем занимается, кто жив, кто отошел ко Господу. Мать всех называла, обо всех рассказывала и потом со слезами стала рассказывать, как пропал в лесу у них малолетний ребенок и что она в печали и не знает, как его поминать. Прошло много лет, а сердце материнское не хочет успокоиться и горю нет конца, если бы, мол, знала, что умер, похоронила бы, как подобает, тогда и не предавалась бы такой печали.

Федор с участием расспрашивал о мальчике, спросил, какие приметы у него были. Мать, вся в слезах при этих воспоминаниях, сказала, что за правым ушком у него была большая родинка. Тогда Федор, не выдержав нахлынувшего волнения, рукой отбросил прядь волос с правой стороны и показал за правым ухом большую родинку. Мать, увидев родинку и вглядевшись в его лицо, со слезами радости и волнения припала к груди найденного сына, и, казалось, радости ее не будет конца. Кто может передать материнскую печаль и радость!

Родители благословили Федора иконой Казанской Божией Матери, и он, радостный и счастливый, с благословением родителей отбыл снова на Афон в свою обитель. По прибытии в обитель он принял постриг в иноки с именем Феодосий. Спустя непродолжительное время его рукоположили в иеродиакона, а затем – в иеромонаха.

Позже иеромонах Феодосий отправился в Иерусалим. Прибыв в Святую Землю, он обошел святые места, поклонился всем святыням. Обойдя Святую Землю, Феодосий пришел в Иерусалим и остался служить у Гроба Господня. К тому времени Господь дал ему дар говорить на 14-ти языках. У гроба Господня в Иерусалиме о.Феодосий прослужил 60 лет.

В 1879 г. отец Феодосий отправился на Афон – место начала своей духовной жизни, своего детства и принятия пострига. Вернувшись после столь длительного отсутствия в обитель Положения Пояса Богоматери, он, по откровению свыше, остался служить в ней в послушании настоятеля Иоанникия до 1901 г., а с 1901 г., после смерти отца Иоанникия, он, по преемственному праву, стал настоятелем обители. Отец Феодосий тяготился своими новыми обязанностями, ибо надо было много хлопотать по руководству обителью, а его влекло к живой молитве к Богу, и в 1907 г., по усиленнной просьбе, он освободился от должности настоятеля и отправился в Иерусалим, где принял схиму.

В 1908 г., по Промыслу Божию, в Иерусалим из России, из станицы Платнировской, заехал отставной генерал и, встретившись с отцом Феодосием, настоятельно просил его приехать в Россию. После некоторых хлопот он получил разрешение на выезд отца Феодосия в Россию. Иеросхимонах Феодосий возвращается в Россию и поселяется в станице Платнировской, где прожил больше года. Молва о необыкновенном старце мгновенно распространилась среди окрестных жителей. К нему стали стекаться паломники. Люди увидели в нем истинного служителя Божия и молитвенника к Богу о людских нуждах. Обладая даром духовного прозрения, он многих исцелял от болезней, иных врачевал словом. Ко всем относился чутко и с участием, направляя на путь спасения.

По откровению Божию, отец Феодосий из станицы Платнировской переселился в пустынь в 27 км от г.Крымска, недалеко от теперешнего поселка Горного. Там в ущелье на большом камне он молился, не сходя с него, 7 дней и ночей, чтобы Господь указал ему, где должно построить церковь. Ему явилась Матерь Божия и указала место, где должен быть храм и просфорня. На этом месте зеленел барвинок, да и до сего дня те два места покрыты барвинком, а больше его нигде нет в ущелье.

На склоне двух горных возвышенностей, на небольшой поляне, на указанном Богородицей месте отец Феодосий с помощью близживущих крестьян построил небольшую церковь и просфорню, а также кельи в виде куреней из жердей и соломы.

К источнику живой воды, исходящей из уст благочестивого старца Феодосия, потянулись жаждущие и ищущие пути ко спасению, ищущие наставлений и утешений в слове Божием. Он принимал до пятисот человек в день. Здесь же по молитвам о. Феодосия забил из-под земли цельбоносный источник.

В 1925 г., за две недели до Пасхи, Батюшка велел матушкам Талиде и Елене печь пасху и красить яички. Они очень удивились: такой пост и еще двенадцать дней до праздника – и вдруг печь пасхи, но послушание выполнили, и все было сохранено до страстной пятницы, а в страстную пятницу Батюшка отслужил обедню, освятил пасхи и яички и сказал: "Будете разговляться, а меня с вами не будет, потом вы езжайте в Минводы и будете там жить".

Как только он это сделал и сказал, пришли трое военных и сказали: "Отец, собирайся, мы приехали взять тебя в гости". "А я вас уже жду" – ответил Батюшка.

У матушки Фионы попросил тазик с теплой водой, омыл матушкам ноги, накормил их, сам им прислуживал, затем пошел в свою келью, помолился, взял крест, перекрестил все четыре стороны кельи, благословил всех, кто там был из пришедших и живущих в пустыни. Все плакали, а он сказал: "Что вы плачете, молиться надо, Господь в эти дни страдал, молитесь". Еще раз благословил всех и сказал военным: "Я готов". Его увезли в Новороссийск, где он пробыл месяц. Через месяц этапом он был отправлен в ссылку на Соловки. Этап проходил через Краснодар, там он тоже пробыл месяц, еще месяц – в Ростове, а затем отправили, уже без задержек, до места назначения.

В ссылке отец Феодосий пробыл 6 лет. В 1931 г. его освободили и он приехал в Минводы. Здесь батюшка приобрел себе хату и принял подвиг юродства: ходил по улицам, одетый в цветную рубашку (тогда это считалось смешным), играл с детьми и дети его называли "дедушка Кузюка". В Минеральных Водах он продолжал духовно наставлять и спасать людей – о.Феодосий принадлежал к Катакомбной Церкви – тайно служил, совершал требы, постригал в монашество.

Через несколько дворов от Батюшки, на улице Озерной, жила женщина. Она несколько лет отбывала тюремное наказание, а ее дочь была в приюте. Возвратившись из заключения, она забрала дочь, но жить было нечем, а через несколько дворов на квартире стояли военные, и вот она замыслила свести туда свою дочь, чтобы та блудом добывала себе пропитание.

Поздно вечером эта женщина брала воду из колодца и видит, что отец Феодосий что-то бросил ей в дверь, какой-то узелок. Она подошла, взяла узелок, а там много денег, одни тридцатки. Она подумала, что старик выжил из ума (он ведь юродствовал), спутал свой двор с ее двором и по ошибке бросил деньги, как бы спрятал их, – юродивый ведь, и вид у него такой, не знает, по своему неразумению, куда бросить деньги. Утром она пошла к нему с этим узелком и говорит: "Дедушка, вы вчера по ошибке принесли мне узелок с деньгами, вот возьмите". "Когда диавол вложит в ум нехорошие мысли, то Господь говорит моему дяденьке (так он всегда говорил о себе) и посылает в тот дом отвратить зло и погибель души", – ответил ей Батюшка. Она не поняла, что он говорит о себе, и говорит ему: "А я никакого дяденьку не видела, а вас, дедушка, видела, как вы в мои сенцы бросили этот узелок". "Бери эти деньги, Господь послал тебе помощь, чтобы ты дочь не ввергла в зло", – сказал ей Батюшка. Поняла тогда женщина, что ведомы ему ее мысли, упала на колени и со слезами благодарила Бога и Его милосердие, обнимала ноги Батюшке и слезами омывала их. Он же поднял ее и сказал: "Благодари Господа и Его Пречистую Мамочку за Их бесконечное милосердие к нам, грешным, молись Богу и расти свою дочь в благочестии". Дочь этой женщины действительно выросла благочестивой и смиренной, вышла замуж за хорошего человека, родились у них трое детей, которых она воспитала честными, добропорядочными людьми. Одному Господу ведомо, откуда Батюшка взял такую большую сумму денег, ведь юродствовал, сам жил бедно, ничего не имел, иногда за целый день не было у него куска хлеба, а тут вдруг такое богатство, и ведь себе не оставил ни единой бумажки.

Ночью как-то пришел Батюшка к железнодорожнику Петру и говорит: "Пойдем скорее на угольный склад". Дочь их Люба поднялась и пошла за Батюшкой, дорогой вспомнила и говорит: "Я книжку угольную не взяла" – "Сегодня она не нужна, иди быстрее", – ответил Батюшка. Подходят к воротам склада, а у ворот стоит молодой человек. Батюшка говорит ему: "Что же ты хочешь делать с собой, подумал ли ты, куда пойдет твоя душа! Воспитывай детей своих и молись Богу. У тебя ведь жена и двое детей, а ты собрался душу свою отдать диаволу". Люба осмотрелась и видит: над его головой на воротах – веревочная петля. Человек собирался повеситься, а Батюшка спас его душу, не дав диаволу его добычу. Не допустил Господь погибели, но ждет покаяния.

За год до войны раба Божия Александра приехала к отцу Феодосию, а он ей говорит: "Будет война, такая страшная, как Страшный Суд: люди будут гибнуть, они отошли от Господа, забыли Бога, и разнесет их ветер войны, как пепел, и признака не останется, а кто будет призывать Бога, того Господь спасет от бедствия".

Во время Отечественной войны 1941-1945 гг. отец Феодосий показал себя одним из самых ревностных молитвенников о победе России, служа панихиды по погибшим воинам, тем более, что Господь открывал ему даже имена некоторых из них. Используя свое положение юродивого, он дерзновенно проповедовал, назидая людей, и, опять-таки, совершал необыкновенной силы чудеса.

Когда немцы подступили к Минводам, был такой случай. Быстро-быстро подбегает отец Феодосий к детсаду и говорит детям: "Гулю, гулю... деточки, бегите за мной, бегите". Забавы ради дети побежали за дедушкой, а воспитатели за детьми побежали. В это время снаряд угодил прямо в здание детсада и разрушил его, но никто не погиб, все ушли за дедушкой, и он их спас.

Городская больница находилась рядом с железнодорожными путями, а на путях стояли три вагона со снарядами. Стрелочник смотрит, а дедушка Кузюка бежит быстро-быстро, в одной руке держит крест, а другой пытается столкнуть нагоны с места. Стрелочник думает: "Ну дед чудной, ему ли сдвинуть такую силу". Только он так подумал, глянул, - и глазам своим не верит: вагоны потихоньку сдвинулись и покатились от того места, где стояли, и тотчас же в это место упала бомба, не причинив большого вреда ни больнице, ни людям, работающим невдалеке.

Много таких случаев хранит народная память. Некоторые из свидетельств записаны, другие передаются из уст в уста.

В последние годы своей жизни отец Феодосий жил с послушницами в небольшой хатке. Там было сыро, потолки низкие. Батюшка почти все время лежал, а вставал по веревочке, привязанной над кроватью. Почти все время молчал. Своих духовных детей он учил: "Скажешь не больше семи слов в сутки – спасен будешь". Креститься учил не только одним крестом, а с умной молитвой. Говорил перед смертью: "Кто меня будет призывать, с тем всегда рядом буду..."

Евангелие он знал наизусть. Порой без всяких книг читал вслух без перерыва, лампадка и свечки в его комнате сутками не потухали... Советовал своим чадам читать почаще "Откровение Иоанна Богослова": "Тогда страх Божий у вас будет".

Подошла однажды Антонина к отцу Феодосию, а он говорит ей: "Молил я Боженьку: "Возьми меня Боженька, сколько же мне жить?"А Боженька сказал: "Поживи еще немного, у тебя миллион духовных детей, ты их всех любишь и всю тварь жалеешь". Стало быть, я еще немножко поживу".

Советскую церковь сергианскую схимонах Феодосий никогда не признавал и в нее никогда не ходил... Но однажды его начали усиленно приглашать те "священники", которых он не признавал таковыми, хотя бы придти в храм посмотреть, что все у них "по-старому". И старец отправился, везя за собой саночки. Была зима. Он с трудом добирался. И уже у самого храма поскользнулся, упал и сильно разбился. Его окровавленным доставили домой. Так Господь показал на этом праведнике, что даже и заходить в храм тех, кто признает советскую власть властью "от Бога", – даже заходить в такой храм нельзя.

Скончался о.Феодосий  8 августа 1948 года. Когда он отошел ко Господу, то в святом углу, как на Пасху, зазвонили колокола. Чин погребения совершён неизвестным катакомбным священником.

Перед выносом на кладбище люди просили сфотографировать батюшку, но не смогли этого сделать, потому что от гроба исходило такое сияние, что сфотографировать было невозможно. Тогда фотограф сказал: "Кто был этот человек? Такое сияние вокруг него!"

Когда вынесли гроб и донесли до окраины города, к гробу подошли четыре юноши, такие красивые, с длинными волосами, в белых сорочках, в черных брюках и легких сапожках, подняли на руки гроб и несли до самого кладбища. Когда гроб опустили в могилу, засыпали, собрались уходить с кладбища и идти поминать, захотели пригласить тех юношей, но их не оказалось среди присутствовавших и никто не видел, куда они подевались. Так никто и не знает, кто это был.

И после смерти отец Феодосий не оставил своих духовных чад. На его могилки и до наших дней совершаются неисчислимые чудеса.